Вход   Регистрация
Вход   Регистрация




Коморбидность

    Поражение сердца у госпитализированных пациентов с COVID-19 и его дополнительная ценность для прогнозирования исходов

    30.09.2021

    Источник: Nature

    Аннотация

    Последние публикации связывают острую инфекцию COVID-19 у госпитализированных пациентов с сердечными аномалиями. В исследованиях не оценивалось наличие аномальной структуры и функции сердца перед сканированием при наличии инфекции COVID-19. Мы поставили цель изучить сердечные аномалии в последовательной группе пациентов с острой инфекцией COVID-19 в зависимости от наличия или отсутствия заболеваний сердца на основе обзора медицинских карт и исследований сердечно-сосудистой системы. Мы изучили независимый вклад результатов визуализации в клинические исходы. После исключения пациентов с предыдущей систолической дисфункцией левого желудочка (ЛЖ) (глобальной и / или сегментарной), были включены 724 пациента. Машинное обучение определило предикторы внутрибольничной смертности и внутрибольничной смертности + ЭКМО. У пациентов без сердечно-сосудистых заболеваний в анамнезе ФВ ЛЖ <50% наблюдалась у 3,4%, аномальная общая продольная деформация ЛЖ (<16%) - у 24%, а диастолическая дисфункция - у 20%. Систолическая дисфункция правого желудочка (деформация свободной стенки ПЖ <20%) отмечена у 18%. Умеренный и большой выпот в перикард встречались редко с частотой 0,4% для каждой категории. 40 пациентов получили поддержку ЭКМО, 79 умерли (10,9%). Поэтапное увеличение AUC наблюдалось при добавлении показателей жизненно важных функций и лабораторных измерений к исходным клиническим характеристикам, а дальнейшее значительное увеличение (AUC 0,91) наблюдалось при включении эхокардиографических измерений. Производительность оптимизированной модели прогноза была аналогична модели, включая исходные характеристики + показатели жизненно важных функций и лабораторные результаты + эхокардиографические измерения.

    Вступление
    В нескольких недавних статьях инфекция COVID-19 связали с сердечными аномалиями, определенными с помощью эхокардиографии и CMR [1-23]. Было показано, что наличие худшей функции правого желудочка (ПЖ) связано с худшими исходами, хотя, вероятно, связано с гипоксемией и легочными сосудистыми аномалиями в отличие от первичного сердечного заболевания. Интересно, что есть данные, показывающие, что на ранних стадиях заболевания сердечный индекс повышается, а системное сосудистое сопротивление снижается при нормальной функции правого желудочка [24].

    Несмотря на приведенные выше результаты, в большинстве исследований не оценивалось наличие аномальной структуры и функции сердца перед визуализацией в условиях инфекции COVD-19, что могло бы привести к явно более высокой частоте сердечных аномалий в условиях инфекции COVID-19. В некоторых исследованиях данные основывались на заполненной анкете опроса, что затрудняло интерпретацию результатов. Кроме того, важно изучить возрастающую прогностическую ценность впервые возникшего сердечного заболевания по сравнению с клиническими и лабораторными данными, которые обычно доступны в условиях острой инфекции COVID-19, чтобы определить клиническую значимость новых сердечных аномалий. Поэтому мы стремились изучить сердечную функцию в последовательной группе пациентов, госпитализированных с острой инфекцией COVID-19, в зависимости от наличия или отсутствия сердечного заболевания на основе обзора электронных медицинских карт, включая исследования сердечно-сосудистой системы. Мы также изучили независимый вклад результатов эхокардиографии в клинические исходы.

    Методы
    В это ретроспективное исследование были включены последовательные пациенты в период с марта 2020 года по сентябрь 2020 года, которые были госпитализированы с диагнозом COVID-19 и прошли хотя бы одну эхокардиограмму. Ни один из пациентов не был исключен априори из-за субоптимальной эхокардиографической визуализации. Диагностическое тестирование и лечение определялись лечащими врачами на основании клинического статуса. Медицинские карты были проанализированы для определения наличия ИБС (ишемической болезни сердца), сердечной недостаточности, сопутствующих заболеваний, лабораторных измерений и клинических исходов. Данные были получены из реестра Houston Methodist (HM) COVID-19 Surveillance and Outcomes Registry (CURATOR) после того, как Хьюстонский методистский исследовательский институт получил одобрение IRB. CURATOR - это одобренный институциональным контрольным советом (IRB) реестр социально-демографических, клинических данных и данных об исходах, извлеченных из электронных медицинских карт лиц с контактами, связанными с COVID-19, в системе HM. CURATOR через защищенный сервер, соответствующий требованиям HIPAA, хранит данные, связанные с COVID-19, за март 2020 года. Клинические записи, относящиеся к июню 2016 года, включены в обзор базы данных. Эти записи включают, среди прочего, демографические данные, лаборатории, процедуры и результаты визуализационных тестов. Для лиц, перенесших несколько госпитализаций, в текущий анализ была включена только первая госпитализация. Все случаи COVID-19 были подтверждены тестом на антиген, тестом на полимеразную цепную реакцию с обратной транскриптазой (RT-PCR) или серологией SARS-CoV-2.

    Все методы были выполнены в соответствии с руководящими принципами и правилами Хьюстонского научно-исследовательского института методистов. Хьюстонский методистский научно-исследовательский институт IRB предоставил отказ от информированного согласия (45 CFR 46.116), когда одобрил исследование. Экспериментальные протоколы не изучались в данном исследовании.

    Эхокардиографическая визуализация
    Эхокардиографическое исследование проводилось в соответствии со стандартными рекомендациями [25]. Показаниями к эхокардиографии были одышка, положительный анализ крови на тропонин и боль в груди. Получение изображения осуществлялось с частотой 40–80 кадров в секунду, и 3 сердечных цикла были получены в формате кинопетли. Исследования были проанализированы в автономном режиме. Из апикального окна PW (пульсовая волна) Doppler использовался для регистрации митрального притока в течение 3-5 сердечных циклов на уровне фиброзного кольца и кончиков митрального клапана [26]. Легочный венозный кровоток был получен в апикальной 4-х камерной проекции с помощью цветного допплера. Образец объемом 2–3 мм помещался на расстоянии >0,5 см от соединения ЛП (левое предсердие / левое предсердие) в легочную вену [26]. Тканевый допплер (ТД) применялся для регистрации скорости митрального кольца на перегородке и боковой стороне митрального кольца, а также на боковой стороне трикуспидального кольца [25,26]. Результирующие кольцевые скорости с помощью PW Doppler были записаны для 5 сердечных циклов при скорости развертки 100 мм/с. Скорость трикуспидальной регургитации регистрировалась с помощью непрерывной волны Доплера из нескольких окон, и была отмечена самая высокая скорость. Было получено изображение нижней полой вены и печеночного венозного кровотока. В зависимости от качества изображения при необходимости внутривенно вводили усиливающий ультразвук агент (UAE).

    Эхокардиографический анализ
    Эхокардиографические измерения проводились наблюдателем, не знающим клинического статуса. Объемы LV (левого желудочка / левого желудочка), масса, EF (фракция выброса) и объемы левого предсердия измерялись в соответствии с рекомендациями ASE (Американского общества эхокардиографии) 25. Приток митрального клапана от уровня кончиков митрального клапана анализировали для определения пиковой ранней (E) и поздней (A) диастолической скорости, отношения E / A и времени замедления (DT) скорости E митрального клапана 26. Ранняя диастолическая скорость митрального кольца (eʹ) измерялась в перегородке и латеральном митральном кольце, и рассчитывались соотношения E / eʹ перегородки, латерального и среднего значений 26. Если было достигнуто удовлетворительное получение данных, легочный венозный кровоток оценивался по соотношению систолической и диастолической скоростей (используется у пациентов со сниженной ФВ ЛЖ в качестве маркера повышенного давления в левом предсердии) и скорости предсердий как индикатора конечного диастолического давления ЛЖ. Скорость трикуспидальной регургитации использовалась вместе с размером и коллапсом нижней полой вены и потоком печеночной вены для оценки систолического давления в легочной артерии (ЛА) на основе модифицированного уравнения Бернулли [25,26]. Измерения были усреднены по 3 сердечным циклам. Определяли систолическую экскурсию в плоскости трикуспидального кольца (TAPSE) и скорость sʹ (систолического выброса) трикуспидального клапана [25]. Глобальная продольная деформация ЛЖ (GLS) из 3 апикальных проекций, деформация свободной стенки ПЖ и деформация ЛП в апикальной 4-камерной проекции измерялись наблюдателем, не имеющим отношения к клиническим данным и всем другим эхокардиографическим измерениям [25,27].

    Независимые переменные и результаты
    Независимые переменные
    Были получены биографические данные (возраст, пол, раса, этническая принадлежность). Историю болезни пациентов запрашивали на предмет наличия ранее существовавших состояний, включая ожирение, сердечные заболевания, диабет, респираторные заболевания и заболевания почек, с помощью кодов Международной классификации болезней (МКБ-10), кодов диагностической группы (DRG), с проверкой просмотром карты. Эти переменные были сгруппированы в набор исходных характеристик пациентов.

    Для индексной госпитализации были сведены в таблицу показатели жизненно важных функций при поступлении и во время эхокардиографического сканирования, а также лабораторные параметры. Полученные жизненно важные показатели включали частоту сердечных сокращений, частоту дыхания, сатурацию артериальной крови кислородом, а также систолическое и диастолическое артериальное давление. Лабораторные параметры включали B-натрийуретический пептид (BNP), тропонин, C-реактивный белок (CrP), интерлейкин-6 (IL-6), ферритин, аспартатаминотрансферазу (AST), аланинаминотрансферазу (ALT), лактатдегидрогеназу (LDH), креатинин сыворотки, pH венозной крови, молочная кислота и парциальное давление кислорода в артериальной крови (PaO2). Эти переменные были сгруппированы в набор лабораторных данных и данных о жизненно важных функциях.

    Конечный диастолический и конечный систолический объемы левого желудочка (LV), масса и максимальные объемы LA и RA (правого предсердия) были включены в статистический анализ после индексации по BSA. Диастолическая функция ЛЖ определялась на основании рекомендаций [26] по следующим категориям: нормальная, степень I, степень II, степень III и неопределенная. Для систолической функции правого желудочка были отмечены систолическая экскурсия в плоскости трехстворчатого кольца (TAPSE) при визуализации в M-режиме и латеральная систолическая скорость трехстворчатого кольца (S ’) с использованием тканевой допплеровской визуализации из апикальной 4-камерной проекции. Трикуспидальная (TR) и митральная регургитация (MR) были классифицированы как бесследные, легкие, легкие-умеренные и умеренно-тяжелые поражения [28]. В набор данных эхокардиографических переменных также были включены глобальная продольная деформация ЛЖ (GLS), свободная стенка ПЖ и общая деформация, а также резервуар ЛП, канал и деформация насоса.


    Таблица 1. Исходные характеристики выборки взрослых, госпитализированных с COVID-19, с разбивкой по предшествующим кардиологическим диагнозам. Представлено среднее значение ± стандартное отклонение и число (% в столбце).

    Показатели лечения COVID-19 и больничные исходы
    Исходы включали внутрибольничную смертность, госпитализацию в отделение интенсивной терапии (ОИТ), искусственную вентиляцию легких и использование экстракорпоральной мембранной оксигенации (ЭКМО). Первичным исходом, представляющим интерес, была смерть в больнице. Вторичным исходом была госпитальная летальность и использование ЭКМО.

    Cтатистический анализ
    Анализы проводились с использованием Stata (v.16 STAT Corp Austin, TX) и Python. Все непрерывные переменные были проверены на нормальность их распределения. Характеристики исследуемой выборки были суммированы с использованием среднего (± стандартное отклонение), медианы (межквартильный размах) и пропорций. Двухгрупповые сравнения этих характеристик проводились с использованием χ2-критерия или точного критерия Фишера для категориальных переменных, двухвыборочного t-критерия или U-критерия Манна – Уитни для непрерывных переменных в зависимости от нормальности их распределений.

    Машинное обучение использовалось для определения предикторов внутрибольничной смертности. Для отсутствующих данных применялась средняя замена. Непрерывные переменные были стандартизированы с использованием среднего и стандартного отклонения соответствующих переменных. Были подобраны три модели многомерной логистической регрессии с использованием внутрибольничной смертности в качестве переменной результата. В первой модели были введены независимые переменные в набор характеристик пациентов. Во второй были включены исходные характеристики пациентов, лабораторные данные и наборы данных о жизненно важных функциях. В третью модель были включены исходные характеристики пациентов, лабораторные параметры и параметры жизненно важных функций, а также эхокардиографические измерения. Три модели сравнивались по площади под кривой оператора приемника (AUC).

    Наконец, была разработана оптимизированная модель прогнозирования внутрибольничной смертности путем итеративного добавления переменных одну за другой в модель логистической регрессии в отношении их влияния на увеличение AUC в иерархическом порядке. В этом процессе сначала оценивались AUC для моделей, оснащенных одной независимой переменной. Были протестированы все переменные в трех наборах. Затем переменная, показывающая наибольшую AUC, была сохранена и добавлена ​​в логистическую модель. Затем все оставшиеся переменные по одной добавлялись в модель и вычислялись AUC. Была выбрана переменная с наибольшим AUC и добавлена ​​в логистическую модель. Процедуру повторяли до тех пор, пока AUC не увеличилась <10-4 с добавлением новых переменных. Окончательная модель сравнивалась с тремя моделями логистической регрессии.

    Полученные результаты
    Первоначально для анализа было 768 пациентов. После исключения 44 пациентов с эхокардиограммами, показывающими систолическую дисфункцию, и пациентов, получавших механическую поддержку кровообращения, включая вспомогательные устройства ЛЖ до диагностики COVID, в исследование были включены 724 пациента. В таблице 1 представлены сводные клинические характеристики в зависимости от наличия или отсутствия сердечного заболевания. Пациенты с предыдущим диагнозом сердечного заболевания (186 пациентов, 25,7%) были значительно старше и имели более высокую распространенность хронического заболевания почек (оба P <0,001). В таблице 2 представлены сводные данные о жизненно важных функциях и лабораторных измерениях. Уровни BNP и тропонина были значительно выше у пациентов с предыдущим кардиологическим диагнозом по сравнению с пациентами без предыдущего кардиологического диагноза (оба P <0,001).


    Таблица 2. Сводка основных показателей жизнедеятельности и лабораторных маркеров при индексе госпитализации COVID-19, стратифицированная по предыдущему кардиологическому диагнозу. Представлено среднее ± стандартное отклонение или медиана (межквартильный размах). BNP B-натрийуретик
    пептид.

    Эхокардиографические данные
    В таблице 3 представлена сводка результатов эхокардиографии в исследуемой выборке. Ни у одного из пациентов не было стеноза аорты или более легкой аортальной регургитации. Ни у одного из пациентов не было более легкой митральной регургитации. У большинства пациентов без сердечных заболеваний в анамнезе перикардиальный выпот отсутствовал, хотя у 9,5% был умеренный выпот, у 0,4% - умеренный, а еще у 0,4% - большой. У большинства пациентов без предшествующего сердечного заболевания были нормальные ГЛС ЛЖ (76%), нормальная скорость трикуспидального клапана (88%) и нормальная деформация свободной стенки ПЖ (84%). У пациентов без предшествующего сердечного заболевания диастолическая функция ЛЖ была нормальной у 75%, степень I - у 14%, степень II или III - у 6% и неопределенная у остальных пациентов. Ожидается, что пациенты с предшествующим сердечным заболеванием в анамнезе имели значительно более высокую частоту диастолической дисфункции I степени - 20% и диастолической дисфункции II и III степени - 31% (P <0,001 по сравнению с пациентами без предшествующего сердечного заболевания).


    Клинические результаты
    Средняя продолжительность госпитализации составила 13 дней (от 6 до 24 дней), и 425 пациентов (59%) были госпитализированы в отделение интенсивной терапии. Пациенты, поступившие в отделение интенсивной терапии, имели значительно более высокую частоту сахарного диабета, респираторных заболеваний и заболеваний почек (все P <0,001). Аналогичным образом, сывороточные уровни AST, LDH, CrP (C-реактивный белок), IL-6 и ферритина были значительно выше (все P <0,0010) у пациентов, поступивших в отделение интенсивной терапии, по сравнению с теми, кто не был госпитализирован в отделение интенсивной терапии. Тропонин был выше у пациентов, поступивших в ОИТ (все P = 0,049). Статистически значимых различий в эхокардиографических измерениях между пациентами, поступившими в отделение интенсивной терапии, и пациентами, не поступившими в отделение интенсивной терапии, не было.

    349 пациентов (48%) нуждались в ИВЛ. Пациенты, которым была назначена искусственная вентиляция легких, имели значительно более высокую частоту сахарного диабета, респираторных заболеваний и заболеваний почек (все P <0,001). Аналогичным образом, сывороточные уровни АСТ, ЛДГ, CrP, IL-6 и ферритина были значительно выше (все P <0,0010) у пациентов на ИВЛ по сравнению с пациентами, не нуждающимися в ИВЛ. 40 пациентов были переведены на ЭКМО. Всего умерло 79 человек (10,9%).

    Моделирование показателей результатов
    Оптимизированная модель прогнозирования включала возраст, индекс массы тела, наличие респираторного заболевания, наличие заболевания почек, BNP, IL-6, C-реактивный белок, ферритин, индекс ударного объема, деформацию свободной стенки правого желудочка, общую деформацию правого желудочка, напряжение выброса левого предсердия, LV GLS, давление в правом предсердии, систолическое давление в легочной артерии и среднее отношение E / eʹ. На рисунке 1 показаны кривые ROC для 3 моделей логистической регрессии и оптимизированной модели прогнозирования, объединяющей указанные выше переменные. Поэтапное увеличение AUC наблюдалось при добавлении показателей жизненно важных функций и лабораторных измерений к исходным клиническим характеристикам, а дальнейшее увеличение (до AUC 0,91) наблюдалось при добавлении эхокардиографических измерений. Производительность оптимизированной модели прогноза была аналогична модели, включая исходные характеристики + показатели жизнедеятельности и лабораторные результаты + эхокардиографические измерения. На рисунке 2 показан тот же подход, но для прогнозирования комбинированной конечной точки смерти и ЭКМО.


    Таблица 3. Сводка эхокардиографических данных, полученных на основании предшествующего кардиологического диагноза. Сообщается среднее значение ± стандартное отклонение или количество (% в столбце). ПА легочная артерия, vel. Скорость.



    Обсуждение
    У пациентов без сердечно-сосудистых заболеваний в анамнезе EF <50% наблюдалась у 3,4%, аномальная GLS (<16%) наблюдалась у 24%, а диастолическая дисфункция ЛЖ - у 20%. Систолическая дисфункция ПЖ, определяемая деформацией свободной стенки ПЖ <20%, отмечена в 16%. Умеренный и большой выпот в перикард были редкостью с частотой 0,4% для каждой категории.

    В предыдущих исследованиях сообщалось о различной частоте аномальной систолической функции ЛЖ на основании критериев, используемых для определения систолической дисфункции, и того, были ли исключены пациенты с известным сердечным заболеванием. Ожидается, что частота повышается, если для выявления заболевания используется более чувствительный индекс систолической функции ЛЖ, GLS. Аномальная ФВ ЛЖ встречалась гораздо реже и в основном из-за общей дисфункции, и очень небольшое количество пациентов страдали кардиомиопатией, вызванной стрессом, как отмечалось в предыдущих отчетах о взрослых пациентах13. Большинство пациентов без предшествующего кардиологического диагноза имели нормальные оценки давления в левом предсердии, но у 6% результаты соответствовали повышенному давлению в левом предсердии. Таким образом, похоже, что у большинства пациентов была одышка несердечной этиологии. Эта информация важна для назначения диуретической терапии пациентам с признаками повышенного давления в левом предсердии. Явно более высокая частота снижения ГЛС, чем диастолическая дисфункция ЛЖ, может быть объяснена тем, что 5% пациентов не могли определить статус диастолической функции на основе имеющихся собранных данных. Хотя острая вирусная инфекция и иммунный ответ хозяина могут объяснить аномальную функцию ЛЖ, существуют конкурирующие причины аномальной функции ЛЖ, помимо острого заболевания COVID-19, поскольку 52% страдали ожирением, 52% страдали диабетом и 62% страдали заболеванием почек. , все из которых могут вызвать нарушение функции миокарда, включая диастолическую дисфункцию.


    Рисунок 1. Кривая характеристики оператора приемника (ROC) для прогнозирования смерти в исследуемой когорте. AUC для модели, использующей базовые характеристики (BC), показаны оранжевым и желтым для доверительных интервалов. AUC для модели, использующей базовые характеристики в дополнение к лабораторным данным и показателям жизненно важных функций (таблица), показана красным и розовым цветом для доверительных интервалов. AUC для модели с использованием исходных характеристик + лабораторных данных и показателей жизнедеятельности (таблица) + эхокардиографические измерения показаны синим цветом и оттенками синего для доверительных интервалов. AUC для оптимизированной модели прогнозирования с использованием 16 переменных, охватывающих данные из исходных характеристик, показателей жизнедеятельности и эхокардиографических измерений, показаны зеленым цветом и оттенками зеленого для доверительных интервалов.


    Рисунок 2. Кривая характеристики оператора приемника (ROC) для прогнозирования смерти и экстракорпоральной мембранной оксигенации (ЭКМО) в исследуемой когорте. AUC для модели, использующей базовые характеристики, показана оранжевым и желтым для доверительных интервалов. AUC для модели, использующей базовые характеристики в дополнение к лабораторным данным и показателям жизненно важных функций (таблица), показана красным и розовым цветом для доверительных интервалов. AUC для модели с использованием исходных характеристик + лабораторных данных и показателей жизнедеятельности (таблица) + эхокардиографические измерения показаны синим цветом и оттенками синего для доверительных интервалов. AUC для оптимизированной модели прогнозирования с использованием 16 переменных, охватывающих данные из исходных характеристик, показателей жизнедеятельности и эхокардиографических измерений, показаны зеленым цветом и оттенками зеленого для доверительных интервалов.

    На функцию ПЖ, оцениваемую по эхокардиографическим показателям, влияет не только собственная сократимость ПЖ, но и условия нагрузки. При заболевании легких, вызванном инфекцией COVID-19, гипоксемия может развиваться вместе с сужением сосудов легких, что приводит к систолической дисфункции правого желудочка при отсутствии первичного заболевания миокарда. Следовательно, можно ожидать, что лечение легочной паренхимы и сосудистой патологии будет иметь благоприятный эффект на функцию правого желудочка в той степени, в которой это лечение будет эффективным. Несмотря на лежащие в основе механизмы дисфункции правого желудочка, систолическая дисфункция правого желудочка связана с худшими клиническими исходами [1-3,5,8,15,18,19,22,23]. По сравнению с предыдущими исследованиями, частота дисфункции правого желудочка была ниже в нашей когорте, но когда она присутствовала, она все еще была связана с худшим исходом.

    Некоторые госпитализированные пациенты с COVID-19 имеют повышенный риск побочных эффектов. Полезно выявить тех, кто подвержен более высокому риску, чтобы рассмотреть различные алгоритмы управления. Обращаясь к пациентам в этой выборке исследования, мы смотрели на исходные демографические и клинические характеристики и использовали эти данные в качестве первого уровня для сравнения возрастающих значений других переменных, поскольку они представляют собой исходный набор данных, доступных лечащим врачам. Подобно предыдущим результатам, пожилые пациенты с более высоким индексом массы тела и пациенты с респираторными или почечными заболеваниями подвергались более высокому риску смерти. Что касается второй группы лабораторных результатов, BNP, IL-6, C-реактивный белок и ферритин добавились к исходному риску, поскольку AUC значительно увеличилась с 0,77 до 0,85. Это само по себе полезно учитывать даже пациентам, которым не проводилась эхокардиографическая визуализация. В то время как рутинная визуализация у всех пациентов не рекомендуется, возрастающая ценность данных о бивентрикулярной функции при наличии соответствующих эхокардиографических показаний очевидна, поскольку AUC дополнительно увеличивается с добавлением эхокардиографических переменных с 0,85 до 0,91. Кроме того, оптимизированная модель прогнозирования с AUC на уровне 0,91 включала индекс ударного объема, деформацию свободной стенки правого желудочка, общую деформацию правого желудочка, деформацию насоса левого предсердия, GLS ЛЖ, давление в правом предсердии, систолическое давление в легочной артерии и среднее отношение E / e '(a маркер давления в левом предсердии).

    Одним из трех показаний для получения эхокардиограммы было аномальное повышение уровня тропонина. Повышение уровня тропонина зависит от исходных характеристик, включая предшествующее сердечное заболевание29,30,31. Повышение уровня тропонина может вводить в заблуждение при выводе о том, что заболевание миокарда связано с инфекцией COVID-10, поскольку коронарные синдромы также могут быть причиной этого вывода. С другой стороны, эхокардиографическая визуализация может предоставить более конкретные доказательства ишемической болезни сердца, а также детальное представление о степени сердечной патологии на фоне острой инфекции COVID-19.

    Результаты применимы к госпитализированным пациентам с COVID-19 и могут не применяться к пациентам, чей клинический статус не требует госпитализации. Эхокардиография не проводилась у всех госпитализированных пациентов, так как сканировались только те, у кого были клинические показания. Это могло привести к переоценке частоты сердечных аномалий. Тем не менее, результаты исследования применимы к текущей практике, поскольку рутинная визуализация не проводится у всех пациентов при отсутствии соответствующих показаний.

    Биопсия сердца не проводилась, поэтому трудно определить, является ли аномальная функция ЛЖ следствием вирусной инфекции кардиомиоцитов, цитокиновой дисфункцией сердца или же следствием побочных эффектов гипоксемии у некоторых пациентов. CMR (сердечный магнитный резонанс) не был получен у этих пациентов в острых условиях на основании заключения лечащих врачей, но мог пролить свет на возможное наличие замещающего фиброза, увеличения внеклеточного объема и отека тканей. Хотя в это исследование было включено большое количество пациентов, дополнительные многоцентровые исследования с большим количеством пациентов могут дать другую информацию. Мы не включали контрольную группу пациентов с аналогичными исходными характеристиками, но без вирусной инфекции. Тем не менее, сводные статистические данные для эхокардиографических измерений в этом исследовании очень похожи на другие исследования, которые включали контрольную группу [15].

    Доступность данных
    Наборы данных, созданные во время и/или проанализированные в ходе текущего исследования, доступны у соответствующего автора по разумному запросу.

    Ключевые слова: COVID-19, заболевания сердца, прогнозирование исходов, Допплеровская флуометрия, ЭКМО, систолическая дисфункция правого желудочка

    Ссылка
    https://www.nature.com/articles/s41598-021-98773-4?error=cookies_not_supported&amp;code=75fd41e2...

    DOI: https://doi.org/10.1038/s41598-021-98773-4